ARGENTUM

Гость

Кому отдать свою свободу

gost_march2020_1000x600_1
Фото: Ксения Иванова и из архива редакции

Алексей Иванов — один из самых востребованных современных российских писателей. Его беседу с читателями о том, почему он поменял свое отношение к двадцатилетним, как дал шанс новым медиа и интернету, почему важно отвечать за свои слова и за что бороться, записала Светлана Шунейко

ЮРИЙ ДУДЬ — журналист, к которому по своей инициативе не пробьёшься и не напросишься. Он предложил сделать интервью со мной — я, разумеется, согласился, потому что Дудь мне был интересен и как профессионал, и как человек. От этого разговора остались исключительно приятные ощущения, потому что в реальном общении Дудь не совсем такой, каким выглядит на экране. На экране он кажется таким молодым и задиристым журналистиком, который дергает тигров за усы, матерится и произносит порой даже неприятные вещи. На самом деле это человек очень умный, очень тонкий и очень тактичный. Он тщательно готовится к разговору. У него очень большая амбиция на просвещение двадцатилетних людей: рассказать им о том, кем являются люди постарше, что они интересны. И самое главное, Юрий Дудь — внутренне свободный человек, а это большая редкость.

ПОСЛЕ ИНТЕРВЬЮ Дудю и продажи увеличились, и узнаваемость. Пришли новые читатели, пришли молодые люди, которые вообще никогда не слышали о моём существовании, то есть я получил определённые бонусы, но дело даже не в том, какие блага дал мне Юрий Дудь. Дело в том, что сам Дудь в определённой степени скорректировал моё мировоззрение. Я немного иначе стал относиться к поколению молодых, и я совсем иначе стал относиться к новым СМИ, когда увидел их действенность. Но были, конечно, и курьёзные случаи. Моему продюсеру Юлии Зайцевой сразу посыпались предложения не только от молодых писателей, но и от молодых актёров, музыкантов и режиссёров, чтобы она тотчас вывела их в свет. Или, например, были попытки взлома электронного банка, попытки залезть в мою почту — люди, видимо, считали, что я там храню миллионы. Раз Дудь меня пригласил к себе, то надо немножко меня растрясти.

НЕ ХОЧЕТСЯ в этом признаваться, но действительно бывают ситуации, которые заставляют менять точку зрения. Мне кажется, что я выработал адекватную, правильную позицию, но ситуация говорит: нет, ты был не прав, всё изменилось. Вот общение с Дудём было одной из таких ситуаций. Раньше я считал, что интернет — это не пространство культуры, это пространство, которое является вызовом для культуры. Именно в этом я свою точку зрения не поменял, но поменял взгляд на то, должна ли культура присутствовать в интернете. Мне казалось, если занимаешься чем-то серьёзным, не надо ходить в интернет. После Дудя я понял, что всё-таки надо.

ЛИТЕРАТУРОЦЕНТРИЗМ будет жив, потому что литература — вербальная основа всех искусств, и от этого никуда не деться. Без литературы не то что кино не снимешь и спектакль не построишь, без литературы невозможно управление общественными потоками: невозможна ни политика, ни бюрократия. Без литературы невозможна и современная IT-индустрия, потому что айтишники — это не те люди, которые знают программы, а те люди, которые знают стратегии. А стратегии всегда выражаются языком, это всегда литература. Так что с литературой ничего не сделается, она никуда не денется и по-прежнему будет важна.

Алексей Иванов и Юлия Говорухина

Алексей Иванов и Юлия Говорухина

ЕСТЬ ТАКИЕ ПРОФЕССИИ, в которых человеку нужно отвечать за те слова, которые он произносит. Например, профессия учителя — ты не имеешь права учить плохо или учить чему-то лживому. Врача — ты не имеешь права пугать человека или врать ему. Или, например, профессия политика (в теории, конечно) — политик не может обещать того, что не выполнит. Вот точно такая же лингвоответственная профессия — профессия писателя. Но проблема нашего общества в том, что постепенно всеобщим убеждением становится то, что лингвоответственной профессии не существует. Откуда это произошло? Это произошло в первую очередь от новой коммуникации — от соцсетей. В соцсетях мы за свои слова не отвечаем, то есть можем говорить, что угодно: во‑первых, мы анонимны, а во‑вторых, что бы мы ни сказали, нам за это ничего не будет. Это совершенно неприемлемо для человеческой культуры, потому что если люди не отвечают за свои слова, то слово обесценивается, оно ничего не значит. Как только это переносится на писателя, он перестаёт быть писателем, то есть он перестаёт рассказывать общезначимые истории, он перестаёт транслировать императивы и начинает рассказывать просто частные случаи. Это страшный вызов для литературы. Если писатель Достоевский рассказывает мне, человеку доинтернетовского воспитания, про студента Родиона Раскольникова, который зарубил старушку-процентщицу топором, то, читая этот роман, я понимаю, что со мной говорят на тему «тварь я дрожащая или право имею». Но современный молодой человек, который привык общаться в соцсетях, привык, что никто за слова не отвечает, сам много пишет и считает себя писателем, читая роман Достоевского, понимает, что ему рассказывают историю про проблемы некоего Родиона Раскольникова, свои проблемы решившего вот таким образом — убил старушку. У молодого читателя есть несколько друзей, которые примерно в таком же положении, что и Раскольников, но они из этого положения выходят по-другому: один взял кредит и смылся, другой устроился на удобную работу, третий выгодно женился. И получается, что история Родиона Раскольникова — это не история императивов, не история про истину, не история про то, как надо жить, а частный случай, который случился с каким-то человеком. То есть роман Достоевского уходит из литературы и превращается просто в некий анекдот. Из-за того что слово перестало быть делом и люди перестали за него отвечать, литература перестала транслировать смыслы, она перестала быть общезначимой, и статус писателя очень сильно упал. Это тот вызов, который интернет предъявляет нашей эпохе.

Мне кажется, что я выработал адекватную, правильную позицию, но ситуация говорит: нет, ты был не прав, всё изменилось

В АНГЛИЙСКОМ КОВЕНТРИ немцы разбомбили большой готический собор, и сейчас он оставлен в виде мемориала, то есть человек приходит туда и погружается в атмосферу драматизма, причём драматизма, созданного готической архитектурой, и драматизма судьбы этого собора, который веками стоял и вдруг его ни с того ни с сего разрушили. А руины в виде развалин — это неприемлемо.

ГЛАВНАЯ БОРЬБА идёт за время, которое человек может посвятить тому или иному занятию. На чтение у современного человека мало времени, но у него ещё остаётся возможность слушать, пока он стоит в пробке или едет в транспорте. Литература двинулась в аудиоформат. Свой новый роман «Тени тевтонов» я буду делать в виде аудиосериала. Аудиосериал — это практически то же самое, что и аудиокнига, хотя он несколько отличается по строению сюжета, то есть автору нужно соблюдать некий принцип сериальности, чтобы человек мог слушать частями. И надо писать несколько иначе, чем ты пишешь обычно, то есть так, чтобы текст был интересен именно на слух. Это не кардинальное изменение — ничего страшного с художественным произведением не происходит. Это определённый вызов писательскому ремеслу от нынешнего общества.

ОДНА ИЗ ЗАДАЧ ЛИТЕРАТУРЫ — не только развлекать читателя, но и преображать мир к лучшему. Я надеюсь, что моё произведение о Пиллау привлечёт внимание киношников, киношники снимут фильм и тем самым увеличат символический капитал Балтийска, власти увидят значимость этой территории и примут какие-то решения для того, чтобы эта территория была более благополучной. Эффект домино. Уронить первую фишку — задача писателя.

ФИЛЬМЫ НЕ ПОХОЖИ НА КНИГИ, ничего страшного. Могу привести пример «Тихого Дона»18+ Шолохова. О чём фильм Герасимова «Тихий Дон»6+? О том, что был хороший казак Гришка Мелехов, но он не понял, что будущее за красными, и очень жестоко заплатил за свое непонимание. О чём книга Шолохова? О том, что каждый человек внутри себя немножко белый и немножко красный, поэтому гражданская война идёт в душе каждого человека. То есть совершенно разные смыслы и произведения совершенно разные у Герасимова и у Шолохова, но в обоих случаях произведения выдающиеся. В любом случае, спасибо художникам за их высказывания.

Алексей Иванов, Юлия Зайцева и Елена Кошемчук

Алексей Иванов, Юлия Зайцева и Елена Кошемчук

НЕ МНОГО ЧИТАЮ современных российских авторов, потому что стараюсь читать литературу, задающую тренды в культуре, а это, к сожалению, не русская литература. Это не значит, что русские авторы менее талантливы или глупее, но погоду делают не они. Погоду делают европейцы и американцы. Из этой литературы последнее для меня открытие — Дэн Симмонс (хотя он пишет уже давно, я его начал читать сравнительно недавно). Он мне объяснил, что такое метамодернизм — новый формат культуры, пришедший на смену постмодерну.

МОЛОДЕЖЬ ОТ ГАДЖЕТОВ не оттащит никакая литература. Никакой писатель Иванов этого не сделает. Молодежь будет с гаджетами, и это надо принять, и с этим надо смириться. Так уже будет всегда. Другое дело, что в реальной жизненной конкуренции начнут побеждать те, кто сможет оторвать себя от гаджетов. Когда люди начнут понимать, что реал важнее виртуала, тогда они начнут жить реальной жизнью. Реальная жизнь — это единственный способ отодрать молодежь от гаджетов.
«В России нужно кому-нибудь успешному отдать свою свободу — тогда у тебя будет больше шансов на благополучие в жизни».

В реальной жизненной конкуренции начнут побеждать те, кто сможет оторвать себя от гаджетов. Когда люди начнут понимать, что реал важнее виртуала, тогда они начнут жить реальной жизнью

СВОБОДУ ПРИОБРЕТАЕШЬ в процессе социальной жизни. Это вещь, которая каждый день добывается заново, доказывается заново. Для меня свобода очень важна. У нас в России свобода, к сожалению, не позволяет человеку занять более выгодное место в обществе. Предположим, вы устраиваетесь на работу секретаршей губернатора: у вас прекрасная зарплата, машина, соцпакет, вы можете делать всё, что угодно, но только вы — рабыня губернатора. То есть отсутствие свободы конвертируется в жизненные блага. И практически нет таких ситуаций, когда наличие свободы конвертируется в жизненные блага. У меня, слава богу, наличие свободы конвертируется в жизненные блага, то есть, когда я свободен, я пишу интереснее, пишу больше, я, в конце концов, зарабатываю больше. То есть свои жизненные блага я получаю в первую очередь потому, что свободен и ни от кого не завишу. Я не вхожу ни с кем ни в какие дружеские договорённости. Я никому ничем не обязан. То есть свобода для меня более выгодна, чем несвобода. Государство должно создавать условия, чтобы свобода становилась более выгодна, чем несвобода, но государство, к сожалению, создаёт противоположные условия. Жизнь в Европе устроена так: чем человек свободнее, тем у него в жизни больше шансов. У нас в России не так: у нас нужно кому-нибудь успешному отдать свою свободу — тогда у тебя будет больше шансов на благополучие в жизни. Это большая проблема, но это проблема не сегодняшнего дня. Ещё Достоевский в «Братьях Карамазовых» 16+ говорил, что главный русский вопрос звучит так: «Кому отдать свою свободу?»

Оставьте комментарий

Оставить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте как обрабатываются ваши данные комментариев.

Наверх